Священномученик Патриарх Гермоген

О.В. Губарева

Память 2 марта (17 февраля)

«Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев.» (1 Ин., 3, 16)

О ранних годах Патриарха Гермогена сохранилось мало сведений. Доподлинно известно, что он был священником гостинодворской церкви свт. Николая в Казани во время обретения чудотворной иконы Казанской Божией Матери. Он первый удостоился принять новоявленную икону и показать ее народу, составил тропарь «Заступница усердная» и написал «Сказание» о ее явлении и чудесах. В 1587 году, когда свт. Гермогену было уже около шестидесяти лет, умерла его жена, и он постригся в монахи. Его ум, твердость в делах веры и ревность к служению определили скорое поставление свт. Гермогена в игумены, архимандриты, а через два года — в митрополиты Казанской и Астраханской епархии.

Казань не так давно была присоединена к Московскому государству, и святитель принял на себя апостольский крест. Много трудов он положил, просвещая казанскую землю: перво-наперво, узнал и собрал в Синодик имена всех русских, погибших при покорении Казани, и назначил день общего поминовения по церквям; преуспел с Божией помощью в деле прославления казанских святых — при нем были открыты мощи свт. Романа Угличского, святителей и чудотворцев Гурия и Варсонофия, его предшественников. Особо пекся свт. Гермоген об обращении татар в Православие. Для новокрещенных велел строить храмы и возводить новые дома, чтобы они селились отдельно от иноверных, во избежание смут.

Семнадцать лет нес слово Божие свт. Гермоген казанскому народу, но все его тяжкие труды были лишь приготовлением к тому великому подвигу, который ему суждено было совершить на склоне лет.

В 1605 году на Московском престоле воцарился дерзкий самозванец, назвавшийся именем убиенного царевича Димитрия, сына Иоанна Грозного. Приведенный в Россию щедростью польского короля, хитростью иезуитов и папским покровительством, он обещал Сигизмунду III российские земли, а католикам — подчинение православных Ватикану. Наводнив Россию поляками, сам тайно крестившись в католичество, Лжедимитрий многое стал преобразовывать на польский манер. Низложив законного Патриарха, святителя Иова, он поставил послушного полякам Игнатия, а из всех российских иерархов учредил Сенат.

Как член Сената свт. Гермоген вынужден был приехать в Москву. Открытое глумление над верой, которое он увидел при дворе самозванца, поразило святителя. Лжедимитрий превратил царствование в бесконечный праздник: как и все католики, не придерживался постов, православные обряды соблюдал кое-как, для вида, имел наложниц и собирался венчать на русский престол польскую дворянку Марину Мнишек. При общем молчании запуганного духовенства свт. Гермоген и Коломенский епископ Иосиф единственные выступили супротив, требуя крещения Марины и соблюдения благочестия, за что были сосланы под стражей.

Через год Лжедимитрий был свергнут народом, возмущенным приверженностью нового царя латинству, который под конец уже допускал даже в Кремле священнодействия иезуитов по римскому обряду. Престол занял главный организатор восстания Василий Шуйский, а митрополит Гермоген 3 июля 1606 года был возведен в сан российского Патриарха.

Не успели еще все города присягнуть Шуйскому, как появились новые мятежники: сначала — Иван Болотников, а потом и другой искатель богатства и славы в истерзанном Отечестве, объявивший себя спасенным Лжедимитрием. Патриарх приказал всей Москве поститься в течение шести дней и молить Бога о прощении грехов, а во все концы разослал грамоты с призывом постоять за Веру, Отечество и Царя. Он кропил святой водой и благословлял крестом царские войска, идущие на сражение с бунтовщиками, великой силой и мужеством поддерживая падшего духом Государя.

Со всей страны потянулись добровольческие отряды и стали теснить Лжедимитрия II, расположившегося лагерем в Тушино (за что он получил прозвище «тушинский вор»). Но вспыхнул новый мятеж, Шуйского низложили и постригли в монахи. Среди бесчинств свт. Гермоген один встал на защиту закона, терпя унижения от беснующейся черни.

С утверждением в 1609 году «Семибоярщины» Гермоген оказался в полной духовной изоляции. Бояре хотели посадить на русский престол польского царевича Владислава. Их прельщал внешний блеск западной культуры, столь далекой от отечественного благочестия, созерцательного, отрешенного от мирской суетности. Ленивые души, ища легкого пути, готовы были предать русскую святость на попрание католикам. Свт. Гермоген снова в одиночестве защищал Православие. Он выступил за русского Царя и первым назвал имя Михаила Романова, который впоследствии стал основателем новой царской династии. Но Боярская Дума утвердила Владислава и направила послов к Сигизмунду III; призвание царевича было лишь ширмой для добровольного присоединения России к Польше. Сентябрьской ночью 1610 года правители впустили в православную Москву польские войска под угрозой «Тушинского вора» и здесь же стали требовать у свт. Гермогена, чтобы он благословил народ на присягу польскому королю.

Святой старец твердо ответил, что проклянет всякого, кто пристанет к их совету. Собрав народ в Успенском соборе, он поведал москвичам о боярском предательстве и повелел «королю креста не целовать». После гибели Лжедимитрия II, когда полякам стало нечем оправдывать свое пребывание в России, Патриарх обратился с призывом к открытому сражению с оккупантами, посягнувшими на самую душу народа,— Православную веру.

Наконец, русская земля вняла своему первосвятителю и уже не отступаясь слушала только его. Всюду собирались ополчения и двигались к Москве.

Бояре-изменники Мстиславский, Салтыков и Андронов с польским главарем Гонсевским, не имея возможности низложить Патриарха, надеялись уговорить, обольстить старца. Они снова явились с просьбой благословить народ на присягу Сигизмунду III, лицемерно моля остановить кровопролитие, но натолкнулись на решимость свт. Гермогена стоять за православную Русь. Страх и бессилие перед твердостью и мужеством святителя сорвали маски с их злобных личин. В гневе Салтыков закричал: «Я убью тебя!» — и замахнулся на Патриарха ножом. Но свт. Гермоген даже не дрогнул. Он осенил изменника крестом и произнес: «Не страшусь ножа твоего, но вооружаюсь силою креста Христова против твоего дерзновения. Будь же ты проклят от нашего смирения в этом веке и будущем». В ужасе Салтыков упал перед святителем на колени и стал молить прощения. И сколь велик дух был у этого старца, что он простил преступника.

Тогда Мстиславский и Гонсевский пригрозили ему заточением и мучительной смертью. Святой непоколебимо отвечал: «Что вы мне угрожаете? Единого Бога я боюсь. Вы мне обещаете злую омерть, а я надеюсь получить чрез нее венец Небесный. Уйдите вы все, польские люди, и тогда я благословлю всех отойти прочь. А если вы останетесь, мое благословение: всем стоять и помереть за Православную веру».

Его бросили в подземелье Чудова монастыря. Первое ополчение после убийства предводителя П. П. Ляпунова распалось. Тогда Патриарх пишет в заточении свою последнюю грамоту в Нижний Новгород, которую передал 5 августа 1611 года тайно пробравшемуся к нему Родиону Мосееву. По слову его Дмитрием Михайловичем Пожарским и Козьмой Мининым была собрана новая рать, которая через год изгнала завоевателей из столицы, а через несколько лет очистила пределы Московского царства.

Изменники, моря Патриарха голодом, пытались спастись и заставить мученика остановить полки. Но умирающий святитель проклял своих палачей и благословил народ, идущий на освобождение Москвы.

Он почил 2 марта (17 февраля) 1612 года. Через 40 лет нетленные мощи свт. Гермогена из Чудова монастыря по повелению Царя Алексея Михайловича были перенесены в Успенский собор Кремля. Здесь для записи множества бывших от них чудотворений велась специальная книга. Спустя три века священномученик Патриарх Гермоген был прославлен русской Церковью как пострадавший от католиков за Православную веру.

Великий подвижник земли русской, сумевший защитить ее от иезуитской хитрости и рабства у папской власти, святителю отче Ермогене, моли Бога о нас!

 

Использование материалов с данного сайта разрешено только после согласования с администрацией ООО "Акимов".